О ликвидации

речи не идёт

ДЛЯ СПРАВКИ: санация - это система мероприятий, которые направлены на улучшение финансового положения предприятия, с целью предотвращения его банкротства или повышения его конкурентных возможностей.

          ООО «Салео» - управляющая компания холдинга» была создана на месте Дзержинского мотороремонтного завода. Сейчас здесь производят гидравлику. Tut.by выяснял, сколько вложено в холдинг, с кем приходится конкурировать белорусам, и почему санация — это шанс.

НА ПРЕДПРИЯТИИ – ПРИРОСТ,

НЕСМОТРЯ НА ПАНДЕМИЮ

          — Мы только на пути в санацию, защитный период закончился в сентябре, но сейчас долговая нагрузка на предприятие не давит, и это уже оказывает позитивное влияние. Сегодня все станки работают. Благодаря мерам по финансовому оздоровлению мы смогли пополнить оборотку, закупить металл, запустить производство. Прирост к аналогичному периоду прошлого года — 10%, несмотря на пандемию, снижение спроса на многих рынках, — рассказывает гендиректор ООО «Салео»-управляющая компания холдинга» Александр Демидович. — Санация — наш шанс показать, что мы можем, мы способны сделать то, что запланировали, мы делаем хороший продукт и на него есть высокий спрос.

          На площадке в Дзержинске производится основной продукт, под который изначально строилось предприятие — насосы-дозаторы для рулевого управления мобильной техникой, дорожной и сельскохозяйственной. Круг потребителей — МТЗ, «Амкодор», «Гомсельмаш», БелАЗ, заводы РФ и дальнего зарубежья (к примеру, уже начаты поставки на Millat Tractors в Пакистан). Доля экспорта уже достигает 20%, с учетом продаж через торговый дом «Амкодор-Компонент» на вторичном рынке запчастей и мелкие конвейерные поставки — около 30%, рассказывают на предприятии.

          — Конечно, могло быть больше, — признает Демидович, — но из-за проблем, с которыми мы столкнулись, наш портфель заказов сегодня больше, чем мы в состоянии произвести.

          Месяц-два — и ситуация с конвейерами исправится, прикидывает директор.

ПРОИЗВОДСТВО ВЧЕРА,

СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

          Производственный цикл начинается с заготовительного участка. Сюда приходит металлопрокат, который затем кроят на заготовку. Прокат специфический, поэтому раньше его покупали в Европе. Сейчас, после проведенной работы с БМЗ, качество нашего металлопроката, говорят на «Салео», не хуже европейского.

          Основной участок на производстве — механический. Станков тут немного, но каждый многофункционален. Людей, кстати, еще меньше — один оператор обслуживает несколько станков.

          В отдельном помещении создано уникальное изотермическое производство. Допуски здесь — микроны, поэтому в отделении — постоянная температура, ведь это влияет на размер изделия.

          Окончательная доводка изделий происходит на прецизионном участке. Здесь есть и ручная работа, и роботизированные станки. Уникальным станком, собирающим пары, управляет робот — по стоимости он сопоставим со стоимостью станка. Но он обеспечивает качество, производительность, и, самое главное, повторяемость, рассказывает Игорь Субботин. Можно качественно сделать несколько изделий, а вот сделать за день — пятьсот, а за год — 40 тысяч одинаковых изделий — это огромная проблема. Для этого необходимы современные технологии и люди, которые умеют с этим работать.

          Важный этап проектирования узла и в целом производственного процесса — испытания. Сегодня на предприятии испытывают электрогидравлическую систему для Петербургского тракторного завода.

          Через эти испытательные стенды, где имитируются условия эксплуатации по параметрам давления, температуры, проходят распределители, блоки питания, насосы-дозаторы. Специалисты проверяют работоспособность, утечки, настройку клапанов и т.д.

          — Трансмиссии не выпускали серийно ни в Беларуси, ни в России. — Сегодня мы уже четвертый сезон в поле, — рассказывает Субботин. — Мы готовы к тому, чтобы начиная со следующего года, начинать предсерийные поставки трансмиссий. Это крайне интересно и для «Салео», и для «Гомсельмаша».

          В ближайшее время также начнутся серийные поставки трансмиссий в Россию, для Туймазинского завода автобетоновозов.

НОВЫЙ ТЕРМИЧЕСКИЙ

ЦЕХ

          Гордость «Салео» — новый термический цех, который только-только запускают.

          — Пандемия нам проблем создала. Полгода не могли добиться, чтобы специалисты из Германии приехали на запуск. Но решение немцы нашли — через свой московский офис и обучение специалиста из этого офиса. Запустили, — говорит Субботин.

          Цена всего цеха — 3,5 млн евро, говорит председатель совета директоров. Одна печка — 1,8 млн евро. Это нестандартное изделие — печь специально для «Салео» проектировали (это в среднем занимает полгода, уточняет Субботин) и изготавливали (это до года). Ввод в эксплуатацию — еще до полугода.

          До конца октября холдинг откажется практически полностью от использования мощностей других предприятий по закалке деталей, а с 1 января 2021 года 100% всей термообработки, в том числе — цементацию, будет делать у себя. Это и контроль качества, и снижение себестоимости, уточняет собеседник.

          — Уже сегодня идут переговоры, чтобы термичка «Салео» работала и на других производителей. Мощности оборудования с запасом, и пока есть возможность работать со сторонними заказами, — отмечает председатель совета директоров.

«МЫ ОТВЕЧАЕМ ЗА ВСЮ

ГИДРАВЛИКУ»

          — Отличие холдинга «Салео» от многих других производителей — то, что мы предоставляем гидравлику на машины комплексно. Если это трактор МТЗ или погрузчик с нашей гидравликой, то наши там и распределители, и гидроцилиндры, и рукава, и насосы. Аналогично с другой техникой. Почему, собственно, холдинг создавался — чтобы наш потребитель получал и сервис, и ремонт по всем комплектующим. Производителям техники тоже удобно, если мы отвечаем за всю гидравлику. Кобрин — это гидроцилиндры, Гомель — гидрораспределители, блоки питания, аксиально-поршневые гидромашины. Дзержинск — насосы-дозаторы, распределители, — рассказывает Александр Демидович.

          Но прежде чем поставлять, все это надо спроектировать, провести подготовку производства, отработать технологию, провести все испытания и согласования с заказчиком. В итоге, чтобы поставить на серийное производство одно изделие, необходимо 3−4 года и 25−100 тысяч долларов.

          — Представляете, сколько потребовалось ресурсов, чтобы освоить выпуск всей номенклатуры, а сегодня предприятия холдинга производят более 2,5 тысячи изделий, — говорит Субботин.

МАСШТАБ: ПРОБЛЕМА ИЛИ

ВОЗМОЖНОСТЬ

          В программе развития гидравлики, подготовленной Академией наук и утвержденной в 2011 году, емкость рынка импорта этой продукции оценен в 65−70 млн евро. «Салео» поставило себе задачу этот импорт заместить.

          — Завод в Дзержинске строили как предприятие по производству насосов-дозаторов мощностью 45−48 тысяч изделий. Это было бы небольшое узкоспециализированное предприятие. Но без тех преимуществ комплексности, о которых мы говорили. А в мире резко поменялась ситуация, монопродукт стал клиенту не интересен. Наши расчеты, что можно освоить выпуск пяти узлов и на этом успокоиться, оказались под вопросом. Принятие решения серьезно расширить номенклатуру производства, а это было в 2014—2015-м годах, стало одним из серьезнейших вызовов. Потребовались и время, и деньги. Это серьезно осложнило нам работу, — объясняет Игорь Субботин.

          К тому же все помнят вторую половину 2014 года — девальвация сперва российского рубля, потом и белорусского, вымывание оборотки, проблемы с выплатами кредитов.

          — Да еще мы вторглись в сферу, где до нас эти миллионы делили мировые лидеры. Все они были на нашем рынке. И когда мы вышли на тендеры — это был шок для западных производителей. Возьмем МТЗ и «Гомсельмаш». Смотрите: без насоса-дозатора трактор не поедет. Он ни в Беларуси, ни в России не выпускался и, чтобы его заказать, производителю нужно было делать предоплату или открывать аккредитив за 45−60 дней. И ждешь, на сто процентов завися от импорта, — объясняет председатель совета директоров. — Когда мы вышли на рынок, все производители начали снижать цены. Конкуренция. К примеру, когда «Салео» впервые выставила гидроблоки, «Гомсельмашу» итальянские конкуренты снизили цену на 40−45% от той цены, по которой поставляли годами. И в режиме этой жесточайшей конкуренции мы работаем сегодня.

«ЭТО ОЧЕНЬ ВЫГОДНО

И НАМ, И ИМ»

          Прикидывая, сколько «Салео» уже удалось «отщипнуть» от заветного пирога, Субботин перечисляет:

          — На технике МТЗ порядка 70% — мы, на «Амкодоре» — 55%, на «Гомсельмаше» — 50%. И мы работаем уже на рынке России: Брянский тракторный завод, УралВагонЗавод, завод «Челябинские строительно-дорожные машины».

          Кстати, добавляет Субботин, на рынке ожидают серьезного повышения цен на гидравлику: надо отбить десятки миллиардов евро, тратящихся на борьбу с пандемией.

          — Для нас наличие собственного внутреннего рынка — это очень здорово. Если ты знаешь, что, к примеру, половину продукции забирает внутренний рынок, ты спокойно его осваиваешь, создаешь дилерскую сеть. Производителю техники на домашнем рынке тоже выгодно — условия улучшаются. Сейчас через неделю после отправления нам заявки они могут получить изделие. Никаких предоплат — сразу грузим, отсрочка платежа, все в белорусских рублях. Чем плохо? Это очень выгодно и нам, и им.

ПРОШЛЫЙ ГОД ЗАКОНЧИЛИ

С УБЫТКАМИ

          В создание холдинга «Салео» вложено 160 млн долларов. Продукт у холдинга наукоемкий и трудоемкий, производственный цикл — длинный. Так что риски не вписаться в первоначально обозначенные сроки были.

          Собственно, переговоры с кредиторами вели еще в 2019 году, когда стало понятно, что сроки выхода на полную мощность отодвигаются, уточняет Александр Демидович.

          —Многие понимают, что нереально сделать с нуля сложный машинотехнический проект с финансированием на пять лет и без отсрочки по погашению основного долга. И ладно бы с нуля. Вы же помните, с чего мы начинали. Тут сперва надо было все разрушить, — рассуждает Игорь Субботин. — Плюс, конечно, внешние проблемы. Так что не зря умные люди придумали механизм санации.

          Чистые активы у предприятия положительные, рассказывает председатель совета директоров, но 2019 год холдинг закончил с убытком.

НУЖНО ПРОДОЛЖАТЬ ИНВЕСТИРОВАТЬ

И РАЗВИВАТЬ

          Когда начался процесс вхождения в санацию, в сентябре, многие клиенты «Салео» успокоились, но сперва волнение было, подтверждают на предприятии.

          — Покупатели волнуются — что будет через два-три месяца? Не будет ли перебоев с поставками? Но самое страшное — это темы в разработке. Это стандартное изделие можно сегодня у одного взять, завтра — у другого. Но чтобы получить адаптированное под свои потребности изделие, нужны месяцы и годы. Мы объясняли, показывали, доказывали, что мы сможем выполнить все свои обязательства, — рассказывает Игорь Субботин. — Кстати, за пределами Беларуси волнений было куда меньше, особенно в Восточной Европе, где многие предприятия прошли через такие не очень приятные процедуры.

          Параллельно, говорит председатель совета директоров, идут переговоры с инвесторами.

          — Это чехи и представители кипрских финансовых кругов. С Сингапуром есть очень интересные варианты. Правда, сейчас все замерло. Но мы готовы идти по принятому в мире пути — сделать из предприятия ОАО, провести первичное размещение акций… Все наши крупнейшие конкуренты — предприятия со сложной структурой собственности, часть акций торгуется на свободном рынке. И это один из путей привлечения инвестиций. Свободные деньги у людей есть — сюда крупные потенциальные инвесторы приезжали. У нас есть несколько инвестпроектов. Очевидно, что нужно продолжать инвестировать и развивать.

О БАНКРОТСТВЕ С ЛИКВИДАЦИЕЙ

РЕЧИ НЕ ИДЕТ

          По головному предприятию защитный период был короткий, один месяц, сейчас начато конкурсное производство, которое продлится до 21 января 2021 года. За это время под контролем антикризисного управляющего Игоря Ошуркевича будет подготовлен и утвержден у кредиторов (это на 90% банки) план санации. Потом суд установит срок санации.

          — В санацию сложно войти, а еще сложнее — выйти, — говорит Субботин. — Это комитет кредиторов, это прямой и жесткий контроль над управлением.

          В принципе, отмечает Демидович, о банкротстве с ликвидацией «Салео» речи не идет.

          — Важно сохранить проект, сохранить производство. Мы — негосударственное предприятие, но мы живем в этой стране, мы работаем на страну. Когда говорят, что наше предприятие важно для государства, надо понимать, что государство тут — наши промышленные предприятия, наши люди, тысячи человек, — подчеркивает директор.

«ЧТОБЫ ПОДТВЕРДИТЬ ЭТО,

НУЖНО ВРЕМЯ»

          — Когда мы первый раз на выставке в Италии показали свою продукцию, все были скептичны: это же гидравлика из бывшего Советского Союза. А вся советская гидравлика текла — ужас. Сам, когда был молодым инженером, четыре года в Канаде наши советские тракторы ремонтировал, в начале 80-х. И МТЗ, и украинские, и «Кировцы». Гидравлика — это была проблема у всех. Сегодня мы эту задачу решили. Вопросов таких больше нет. Но чтобы подтвердить это, нужно время, — рассказывает Игорь Субботин.

          Сейчас производство имеет почти 100%-ю белорусскую локализацию. Только часть литья — импорт.

          Главные покупатели холдинга — белорусские машиностроительные гиганты. К примеру, для МТЗ «Салео» серийно поставляет больше 150 узлов.

          — На всю номенклатуру, от маленьких сморгонских тракторов, где наше рулевое управление, наши распределители, до новых мощных тракторов, выпускаемых на основной площадке. У нас подписана программа с МТЗ по сотрудничеству. Они проектируют новую технику, мы участвуем в этом процессе. Опытно-промышленные партии новых изделий электрогидравлики, которая идет как на тракторы малой мощности, так и на большие, и на новые системы точного земледелия, очень важные для работников села, позволяющие оптимизировать ресурсы, — говорит глава совета директоров.

          Аналогичные программы — с «Гомсельмашем», БелАЗом, «Амкодором».

«МЫ ВСЕ ДРУГ ОТ ДРУГА

СЕГОДНЯ ЗАВИСИМ»

          Большую работу «Салео» проводит по российскому рынку. С Петербургским тракторным заводом речь идет о сельскохозяйственных машинах — и об известных «Кирюшах» (мощность 240 л. с.), и о тракторах К-7 мощностью до 400 л. с.

          — У питерского производителя вся гидравлика была импортная. Первый вопрос от них: можете от бампера до бампера все поставить? То есть дать комплексное решение гидросистемы для трактора и отвечать за эту гидросистему. Если да, то мы с вами работаем. Мировые лидеры, Danfoss, Bosch Rexroth, Bondioli работают именно комплексно. За ними — столетняя история. Чтобы такие компании пересчитать, пальцев хватит на руке. Теперь среди них и «Салео» — именно благодаря созданию холдинга. Здесь вопрос не только в цене — можно отдельные блоки найти дешевле. Но важно обеспечить именно комплексное решение: разработать и поставить всю систему. Наши компетенции позволяют это сделать для любой мобильной техники.

          Важно учитывать, что некоторые покупатели, в частности «Гомсельмаш», сами находятся в непростом финансовом положении, в последние годы помощь от государства «Гомсельмашу» требовалась регулярно.

          На прямой вопрос, платит ли «Гомсельмаш», Демидович отвечает:

          — Сейчас — да. Когда «Гомсельмашу» подставили плечо, у меня голова перестала болеть. Были времена — опасались им поставлять, вдруг не рассчитаются. В этом году предприятие нарастило объемы и сегодня платит без вопросов. Все белорусские заказчики в этом году работают неплохо. Мы все друг от друга сегодня зависим. «Салео» сейчас — третий по объему поставщик для МТЗ. Мы уже в высшей лиге. Их успехи — это наши успехи, и наоборот. Наше машиностроение — серьезная дружная семья.